Однажды приезжий ковбой зашел в один из многочисленных чикагских баров. Там было спокойно и сумрачно. Хмурый бармен протирал стаканы. Несколько посетителей у стойки вяло пили напитки. Дымка табачного марева плавала в углах и на полу бара.
Ковбой остановился у стойки. Бармен из под тяжелых бровей поднял глаза на приезжего. В стакан положил лимон, налил виски и содовой. Ковбой осушил залпом стакан и взглянул на соседа, тот оказался слепым. Маленькая шляпа, не-то что ковбойская, седые длинные волосы и маленькие круглые черные очочки. Ковбой вытащил из зубов застрявшую цедру и помахал руками перед слепым. Ноль реакции.
— Значит и не надо – сказал ковбой, снимая со слепого очки и надевая их на себя. – Где у вас тут туалет? – обратился он к бармену.
- Прямо, направо, потом налево.
Ковбой тяжело поднялся, ноги наливались тяжестью после родео. Слепой что-то попытался сказать, но ковбой ободряюще похлопал его по плечу и сказал, чтобы тот сидел смирно.
Шпоры на сапогах залязгали, когда он вышел в узкий коридорчик. «Прямо, направо, а потом вроде налево. Ничего разберусь, это не горный каньон Техаса» сказал ковбой и двинулся в путь.
Минут десять шел он, коридор был прямым, и поворота направо не виделось. Позади послышалась музыка, которую включил бармен, она глухо и тихо звучала в длинном коридоре.
Ковбой прошел милю с лишним. Остановился, облокотился на стену, которая была покрыта золотистыми обоями, и снял шляпу. Снял очки и снова надел. Рукавом куртки он вытер пот со лба. «Ну и дыра, не-то что у нас в Техасе» подумал он и снова пошел вперед. В коридоре кое-где мигали лампы. Лязганье шпор не могло заглушить противную и спокойную музыку (acid jazz), которую включил бармен.
На горизонте что-то замаячило, ковбой собрал силы и пошел быстрее. Это оказался хромой на костылях. Невзрачный видок, полосатая тельняшка, брюки клеш, штиблеты. « Да это видать морячок. Наверняка голубь. Нет, у нас в Техасе таким дороги нет» прокрутилось в голове под ковбойской шляпой. Когда они встретились, ковбой не поднял из-под шляпы глаз. Он грубо спросил: — Далеко еще?
— Нет, уже близко.
Когда они снова двинулись в путь, ковбой незаметно сделал подножку под костыль. Хромой загремел костылями по полу и упал на колени в какой-то неестественной позе. Ковбой рассмеялся, а про себя подумал, что если хромому близко, то ему еще ближе.
И точно, через четверть мили появился поворот направо. Потом через милю поворот налево. Этот коридор был зеленным словно океанская тина-водоросль.
Через минут десять появился глухонемой. Ковбой как раз стоял у стены согнув ногу. Маленькая, сбитая набок шляпа, потертый костюмчик, пожелтевшие от сигарет усы. Когда глухонемой поравнялся с ним, ковбой вытянул согнутую ногу и перегородил проход.
— Далеко еще?
-… — непонятно замахал руками глухонемой на языке эсперанто.
- Ладно…
Он снял шляпу с глухонемого и кинул ее далеко вперед от него. «Все равно тебе по пути, подберешь» сказал он и закурил сигарилу.
Через пол мили появилась, наконец, дверь. На табличке красовался джентльмен в цилиндре и смокинге, под ним были буквы WC. Ковбой толкнул дверь ногой и бряцая шпорами прошел внутрь.
В туалете не оказалось писсуара, а кабинок была одна и занята. Было немного прохладно здесь, лампы тоже мигали и противно гудели, но барменской музыки не заглушали.
— Эй, давай быстрее, а не-то больше никогда сможешь ходить в туалет, будешь ходить под себя. Это я тебе гарантирую. – Сказал он громко и постучал большим кулаком в дверь. – Слышишь?
За дверью кабинки ничего не ответили. «Черт побери, тоже наверно глухонемой. Таких в Техасе или топят при рождении или в золотари» подумал ковбой, почесывая большим пальцем между бровей. Послышался шум сливающейся воды.
Дверь открылась и появилась женщина в черной атласной и обтягивающей коже.
- Хей, хей, ничего себе костюмчик. Да ты крошка прямо с обложки. – Сказал бодро ковбой, пожевывая между зубов сигару.
Женщина вытянула к нему руки ладонями вниз, так чтобы он мог посмотреть на ее большие и красивые ногти. «Хм» произнес аппетитным голосом ковбой, снял очки и потянулся к ногтям, чтобы пощупать их.
- Щщщщщ… — зашипела как кошка женщина и без предупреждения ударила ковбоя по лицу. Красные царапины загорелись на обветренной ковбойской коже.
- Ты чего? Самка. – громко завопил он и отпрянул к стенке. – Я тебе сейчас покажу сучка. – И он начал снимать ремень с большой бляхой, на которой был изображен буйвол.
Бармен сменил музыку – теперь играл быстрый роковой блюз, «Джимми Хендрикс» подумал ковбой, наматывая упругий ремень на кулак. Женщина вытянула руки вперед раскрыв пальцы как кошка когти.
- Я и не таких лошадок усмирял.
Он бросился на нее. Но женщина тут же оказалась в стороне. Лампы мигали и их вспышки позволяли делать незаметные движения, как танцорам под лучами стробоскопа. Он снова бросился, но бесполезно – женщина опять оказалась в стороне и поцарапала его за лицо.
Ковбой тогда встал к двери, чтобы она не убежала, взял ремень за конец и замахнулся, чтобы ударить бляхой. Женщина оказалась прямо перед ним, и замахала руками перед его лицом так быстро как кошка лапами. Раз, два, три – одна за другой заныли колючей болью новые царапины. Ковбой онемел, из его открытого рта вылетела сигарила, а шляпа улетела прямо в кабинку. Когда снова мигнул свет, то женщина уже делала сальто-мартини, отталкиваясь ногами от стены. Приземлившись на четыре лапы, она снова кинулась на него.
Ковбой в страхе навалился на дверь, и вылетел, падая в коридор. Кошка снова дико зашипела. Он вскочил и побежал без оглядки, позабыв про уставшие ноги. Пять миль пробежал по коридору на одном дыхание, он чувствовал, как она бежит, не отставая за ним.
Через пять минут он оказался у двери в бар. Он быстро ее открыл и закрыл собою, дотянулся до рядом стоящего стула и подпер им дверь. Кошка застучала в дверь.
- У тебя там сумасшедшая! – Крикнул он бармену
Убедившись, что она не откроет дверь, он потянулся поправить шляпу, но не нащупал ее.
- Вот чучело, шляпу мою сбила.
Он снова обернулся к бармену и посетителям, но те совсем изменились. Слепой стоял в позе, в какой обычно стоят восточные единоборцы, хромой тоже в позе, но только армейской рукопашной борьбы, глухонемой вообще махал руками словно ножами, а бармен держал в руках дробовик.
- Да вы чаво мужики? – сказал ковбой и потянулся за ремнем, но вспомнил что обронил его в коридоре, где теперь неистовала кошка.
Из музыкального автомата заиграла быстрая Metallica. Бармен нажал на выключатель и в баре погас свет. Началась потасовка, в которой все тумаки доставались ковбою. Он вскрикивал и хрипел. В суматохе зацепившись за тяжелую штору он дернул ее и яркий дневной свет залил бар. В этот момент бармен стоял как раз рядом с ним и держал дробовик дулом вверх.
Доли секунд оказалось достаточным ковбою, чтобы сориентироваться и кинуться к выходу. Он вскочил, поскальзываясь на кофейной луже, и побежал. Пока он бежал до выхода над его головой несколько раз прогремел дробовик.
Выскочив на улицу, он спотыкнулся и закрутился по асфальту. Поднявшись на колени, и тяжело дыша, он посмотрел неясными голубыми глазами на выход. Никто не выбежал, только приоткрылась дверь, и наружу вылетели шляпа с ремнем, словно колесо со змеей.
Спустя минуту ковбой поднялся, подковылял к выброшенным вещам, и держась за ноющею спину, поднял их. Шляпу отряхнул об помятый джинс. Надел ее. Посмотрел в сторону бара, и сделал жест, будто стреляет из пальца.
- Ладно – сказал он и пошел хромая по улице вниз.
Стоял чудесный солнечный денек. «Надо позаботиться, чтобы у лошадок была свежая и прохладная вода, да и сена побольше» подумал ковбой, подставляя руки под жаркие лучи летнего солнца.